ЭТО БЫЛО НЕДАВНО, ЭТО БЫЛО ДАВНО
В пятницу, 10 июня 1983 года, Юркина мама полола совхозную свеклу. Утром ей принесли письмо от сына. Весточек из далекого Кандагара она ждала с особым нетерпением: почти четыре года шла афганская война, а какая мать, скажите, будет спокойна, если ее кровиночка ежеминутно подвергается смертельной опасности? К тому же многие из солдатских матерей уже успели досрочно поседеть по известной причине: из далекого Афганистана их детки вернулись домой в цинковых гробах…
Отгоняя от себя нехорошие мысли, Вера Ивановна несколько раз перечитала письмо, лаская взглядом знакомый почерк. Но мысли не оставляли. В последние дни они почему-то ее особенно тревожили. Стараясь забыться, женщина спешила в церковь, где молилась и ставила свечку за здоровье сына. Затем шла в костел, чтобы и там за него помолиться. А тревога не проходила. Казалось, она поселилась в каждом из уголков ее исстрадавшейся души. К чему бы это?
Поцеловав преодолевший далекое расстояние конвертик, Вера Ивановна взяла тяпку и отправилась на свекловичное поле, где уже набирали силу молодые растения. Вскоре ей в помощь подоспели старший сын Олег и мама - бабушка Юры. Она встала рядом с Верой, споро заработала тяпкой. 
- Сорняки выпалывает и все носом хлюпает, - рассказывает Вера Ивановна. - И почему-то в черном платке! 
- Ну, мама! - не стерпела все-таки я. - Мне и так тяжело, а ты еще рядом ноешь! Лучше домой иди, успокойся!
А мама что-то тихо прошептала Олегу. Тот наклонился, опершись на черенок, а потом отошел в сторону. 
Причину такого их поведения Вера Ивановна узнала, спустя непродолжительное время. О гибели Юры в тот момент уже было известно в военкомате и сельском Совете, в Тупичанах, где жила семья Григутей, и многих окрестных деревнях. Узнали эту трагическую весть и мать Веры с Олегом. Не сообщали лишь ей - боясь причинить страшную боль. Как могли, оттягивали тяжелый разговор. Она узнала о гибели сына последней. 
А тем временем рядом со свекловичным полем несколько раз проезжал на УАЗике тогдашний начальник райсельхозуправления Геннадий Апанович. Раз пять проезжал, но так и не решился подойти. 
- Вдруг вижу - брат мой с велосипедом прямо ко мне направляется. Я запричитала во весь голос, а он успокаивать кинулся. Не волнуйся, мол, кого-то другого, говорят, из Афгана везут. Не Юрку твоего, нет… 
Тем не менее, все заспешили домой. Словно в кошмарном сне увидела женщина собравшихся в их дворе людей, среди которых были волковысский и щучинский военкомы, медицинские работники, тот же Апанович и другие.
- Что они тогда мне говорили - и не припомню с горячки. Вдруг вижу - автобус у ворот остановился, дочку Таню полумертвую под руки к дому ведут. Она из Гродно ехала, и ей по дороге сказали…
А тем временем, пока Веру Ивановну к последней встрече с погибшим сыном готовили, машина с Юркиным гробом стояла в ближайшем лесу. Напомню, это было 10 июня 1983 года. А погиб тупичанский паренек 5 июня тридцать лет назад.

ЗНАЕТЕ, КАКИМ ОН ПАРНЕМ БЫЛ!
Я о Юрии Григуте уже писала в нашей газете в материале под названием «В Кандагаре наливался виноград…». Давно писала, в 1997 году, поэтому, возможно, кое-что мне придется повторить. Как сегодня помню свой визит в Тупичаны и дом, в котором родился и жил мой герой. Атмосфера дома была пронизана памятью о нем, как стрелой, поразившей сердце. На столе, на стенах, на кровати - фотографии и портреты не вернувшегося с «чужой войны» любимого сына, брата и внука. В особо почетном месте - письма из Афганистана, словно прикосновение к улетевшей на тот свет душе дорогого дитяти. И в каждом письме - «У меня все хорошо, жив-здоров, чего и вам желаю», «За меня не волнуйтесь, все будет хорошо».
Как-то наведался к Григутям зельвенский паренек, с которым они служили в одной части. Мать дотошно расспрашивала о своем сыне, а он все рассказывал, рассказывал, рассказывал. А в завершение разговора сказал:
- Юрка ваш всех бойчей в нашей роте стреляет. И с командирами дружит, они его уважают.
А спустя несколько дней Юра уже писал своим родителям (строчки из его писем приводятся в подлиннике):
«…Литеха (лейтенант) - мой командир - такой четкий был парень! Умирал на моих руках…».
Зная, как волнуются о нем дома, Юра старался писать им чаще. А родные угадывали его настроение с первых строчек.
«Кандагар - самая южная точка в Афганистане. Здесь очень жарко. Не в пилотках ходим, а в панамах».
«Немного насчет денег, которые ты мне прислала. Их я получил как раз тогда, когда отправляли в Афган. Мне не удалось за них ничего купить. Когда нас садили в самолет, я их отдал стюардессе. Будем живы, будут и деньги!»
«Вот уже ровно полгода я прослужил. Осталось еще многовато, конечно. Но к службе уже привык, даже домой не очень тянет. Кажется, будто бы так и надо - служить до старости».
А в одном из последних писем, датированном 15-м апреля 1983 года, паренек напишет:
«Стало очень скучно. Домой что-то потянуло. Как подумаешь, что дома делают, так, кажется, побежал бы бегом домой, за эти 8 тысяч километров!»
28 мая Юра написал последнее письмо, о котором я упоминала выше, и которое пришло в его тупичанский дом в один день с телом погибшего героя…
О том, каким парнем был Юрий Григуть, и сегодня помнят все, кто его знал. Активный ученик и хороший друг, душа компании и кумир молодежи, заботливый сын и отзывчивый односельчанин. Его не надо было просить о помощи: Юра сам помогал престарелой бабке-соседке принести воды или вспахать огород. Чувствовал, когда в нем нуждались, и предлагал свои услуги.
Многолюдные проводы Юры в армию запомнила вся деревня. Жаль только - не было старшего брата Олега - в ту пору он тоже носил солдатскую шинель. А Юрию Григутю удалось пробыть солдатом лишь восемь месяцев.

КАК ОН ПОГИБ
Официальное сообщение о смерти нашего юного земляка содержит скупые, но говорящие строчки:
«В тот день рота, в которой служил рядовой Юрий Григуть, вела бой с бандами душманов. Во время наступления группа бойцов, приближаясь к винограднику, не заметила врагов, которые в нем притаились. Пулеметная очередь прошила Юрию живот. Своему другу-сослуживцу и земляку из Гродненщины Александру Жуку он не успел сказать ни слова».

А МОЖЕТ ЭТО НЕ ЮРА?
…Над свежим могильным холмиком прогремел трехкратный прощальный салют, прозвучали поминальные речи официальных лиц, друзей и близких, а в его смерть никому не хотелось верить. 
- А может и не Юрка в этом гробу лежит, - высказал кто-то предположение. - Вскрыть гроб ведь на похоронах не разрешили!
Под утро, лишь только забрезжил рассвет, друзья погибшего снова собрались на кладбище. Извлекли цинковый гроб, распаяли. И убедились: их Юрки больше нет. Назавтра об этом рассказали матери и… получили внушение от военкомата и горкома партии. 
- И пусть, - решили друзья. - Зато никогда и никого больше не будет грызть червь сомнения.
Тринадцать лет спустя похоронили Юриного отца. Сказались переживания Леонида Иосифовича за потерю любимого сына. Теперь их ухоженные могилки у самой дороги на волповском кладбище расположены одна напротив другой. А рядом - два православных храма.

ЧТОБЫ НЕ БЫЛО ВОЙН НА СВЕТЕ!
Различные материалы о жизни и смерти Юрия Григутя собраны в музее Волповской средней школы. Ее директор Юрий Кудрик и сам бывший афганец. Это благодаря ему так свято хранят здесь память о той войне, которая десять лет не давала покоя родным и близким солдат и офицеров, направленных в Афганистан. Как тогда говорилось, выполнять «интернациональный долг». На войну, которая забрала свыше 700 (!) жизней уроженцев Беларуси.
В музее собраны интересные экспонаты и о других войнах и событиях. Получивший назначение директором в Волповскую школу, Юрий Вацлавович первым делом отправился к Вере Ивановне Григуть - матери погибшего ученика. И так он приглянулся поседевшей от горя женщине, что все чаще она стала сравнивать его со своим безвременно ушедшим сыном. Ведь зовут-то его тоже Юрой!
Семьи Григутей и Кудриков словно бы породнились и дружат до сих пор, хотя Вера Ивановна в Тупичанах живет теперь только летом. На зиму дети забирают ее в Гродно, где обосновались дочь Таня и сын Олег со своими детьми. 
Односельчанам о земляке-герое напоминает установленная на доме Григутей мемориальная доска. Он посмертно награжден орденом Красной Звезды.

В Волповской школе давно и серьезно занимаются патриотическим воспитанием учеников. Один из них в ходе траурного митинга в музее прочитал стихотворение директора школы, наполненное философским смыслом. Юрий Вацлавович как-бы поставил себя в положение матери погибшего. 
За што крумкач накаркаў гора мне?
За што я дачакалася сыночка
З Афгана ў страшнай цынкавай труне?
І сталі дні мне, быццам цёмна ночка.
Сыночак мой! Ты ж абяцаў
“Прыду я, мамка, цэлым і здаровым!”
Я плакала, ты рагатаў:
Сказаў: “Вярнуся й дакалю я дровы…”
Пайшоў. Пакінуў хатку назаўжды. 
Такі прыгожы, смешны, блішчаць вочы,
Навек застаўся ў сэрцы маладым, 
Такім цябе і бачым дні і ночы.
Дзіця маё! Мой Юрачка, сынок!
Над нашай хатай учора и сягоння
Такі бялюткі галубок лятаў!
А можа гэта ты ў госці завітаў? 
Другие школьники тоже читали стихи и пели. Учитель музыки Оксана Хмельницкая исполнила наполненную пафосом песню, посвященную матери. А Вера Ивановна сидела в кругу своих молодых друзей, вытирала слезы и в душе желала, чтобы они никогда не знали войны. Чтобы войны не возникали ни в своей, ни в чужой стране. Никогда и нигде на свете.

Валентина Курилик. Волковысская районная газета "Наш час". 8 июня 2013 год.